Ей никуда не деться в жесткости убийственного мира.
А в душной комнате в ничью сыграли девушка и смерть.
И нет вестей: все так же пусто, бедно, сиро.
Все пресвятые соберутся, будут щупать голых баб,
Пуская слюни на следы плетей, сапог и розог.
Мне сжала горло пара мягких, бесконечно нежных лап.
Я не держу набросков - есть один забросок.
Как жаль, что не поэт я и несу нередко гнусь,
И кровью по мне праведной рыдает изолятор.
Я больше не хочу сюда, я больше не вернусь.
Возьми меня в свой мир, печальный декоратор...
(0)
